Двор в кампусе

Сегодняшнего дня Аманда ждала с каким-то внутренним благоговением. Она до сих пор не могла поверить, что удалось. Неужели все получилось? Иногда девушка преисполнялась гордости за саму себя и говорила себе, что уж она-то это заслужила. Она много работала, трудилась, много занималась, но при этом умудрялась находить время для самой себя. Хотя нет, вранье. Для себя у нее никогда не хватало времени: сначала забота о легкомысленной сестре, затем об отце-инвалиде, а теперь и об уставшей матери. Пожалуй Аманда была одной из немногих студенток, которые после каникул возвращались в колледж не отдохнувшими, а наоборот, уставшими. Колдуэлл надеялась, что хотя бы в университете сможет немного расслабиться и забыть о тесноте, ежедневной уборке, стирке, глажке, одевании и раздевании отца, а также о жареных котлетках, булочках с соусами и кофейниках кофе, от одного вида которых Мэн начинало мутить. С работой в кафешке было навсегда покончено благодаря Билли и его сумасшедшим друзьям. Но сможет ли расслабиться человек, являющийся по натуре перфекционистом? Увидим.
А пока Аманда ехала на заднем сиденье автобуса, везущем ее к месту будущей учебы. Что и говорить - Мэн нервничала. О чем свидетельствовали крепко стиснутые на коленях руки. Даже музыка в наушниках не помогала отвлечься. Мысли ее, как ни странно, крутились не только вокруг учебы, хотя из-за этого она переживала больше всего. Блондинка также опасалась предстоящей встречи с мистером МакКеем - в том, что она состоится, Колдуэлл не сомневалась. Летом ей повезло повстречать этого молодого человека, и от этой встречи оба оказались не в восторге. Как-то странно - общение между ними сразу не заладилось. Все ведь началось с треклятой книги! Если бы Билли тогда спокойно вернул книгу Аманде, как она просила, то ничего бы этого не было. Не было бы ругани, не было бы ненависти, неприязни, не было бы тарелки овощного салата на голове, не было бы увольнения. Мэнди была уверена, что они оба позабыли бы о самой первой встрече и продолжали бы оставаться просто учащимися одного колледжа. Но война из-за книжки переросла в нечто большее, в войну глобального масштаба. Билли во всем старался насолить Аманде, а Аманда - Билли. Конечно, они не так часто встречались, чтобы так конкретизировать. Но зимней поездки в Нью-Йорк и летнего происшествия в кафе вполне хватило, чтобы сделать определенные выводы.
Раньше Аманда никогда никого не ненавидела в прямом смысле слова. Она пару раз испытывала неприязнь к человеку, но на самом деле неопытная Колдуэлл просто не могла распознать симпатию. Сейчас же все было именно так, как было - Мэн знала точно, что она терпеть не может МакКея, и понимала, что лучшая политика в данном случае - держаться от него подальше, дабы не провоцировать в первую очередь себя. Девушка вообще не подозревала, что способна на такое сильное чувство. Даже любовь к Чезу была более ровной и спокойной, чем ненависть, презрение и несдержанность по отношению к Билли.
Вспомнив про Чеза, Аманды мысленно перескочила на него. Пока у нее было достаточно времени, чтобы попытаться проанализировать его поведение. Но надолго ее не хватило, так как Колдуэлл поняла, что ничегошеньки не понимает. Единственное объяснение, которое приходило на ум - у него появилась другая. Аманда нарочито медленно проговаривала про себя эту фразу, чтобы уловить реакцию, чтобы вызвать хоть какие-нибудь чувства. Получалось. Блондинка ощутила поднимающуюся волну ревности. Бедная Мэнди! Неопытная, она даже не могла разобраться в своих чувствах, перепутав ревность, в которую так хотела верить, с задетым самолюбием. Мэн удалось себя так накрутить, что впору было впадать в депрессию.
Желая теперь избавиться от чрезвычайно назойливых мыслей, Аманда постепенно прибавляла звук в плеере, надеясь, что музыка поможет заглушить мысли. Глупая и бесполезная попытка. Мэн почувствовала острую необходимость высказаться, выплеснуть свои чувства, но... Она привыкла сдерживать порывы. Так и сейчас. ни одна живая душа не заметила, что под маской отсутствующего вида, под маской равнодушия и индифферентности, под маской тихой и спокойной девочки кипят нешуточный страсти, бурлят чувства и эмоции. Каждому необходима разрядка, а Аманда ее давно не получала. Обычно в таких случаях помогал лист бумаги и карандаш, но не сейчас. Колдуэлл знала, что стоит только приготовить все, она не сможет написать ни строчки - во-первых, вокруг было слишком много народу, а во-вторых, писать в автобусе, когда тебя трясет похлеще, чем в поезде - убийственно.
Дальше додумать Мэнди не успела, ибо автобус дернуло, после чего он остановился. Ребята, переговариваясь и подшучивая, высыпали наружу. Одна Аманда не спешила. Она поднялась и, на всякий случай держась за поручни, прошествовала к выходу. Здесь, пожалуй, стоит объяснить, почему девушка приехала в университет на автобусе. Дело в том, что родители не смогли проводить дочь, а забрать единственную машину и тем самым лишить мать возможности вообще выходить из дома хотя бы за продуктами Аманда не могла. Кроме того, стоит признаться, что Мэн не хотела позориться, паркуя уже подержанную машину среди новомодных авто. Все деньги ушли на лечение отца, так что теперь о престиже речи даже не велось.
В отличие от большинства первокурсников Колдуэлл даже не стремилась завести новые знакомства или найти друзей прямо в автобусе. Она и выглядела так, что сразу становилось понятно - лучше Аманду не трогать. Если человек не тянется к людям, то и люди к нему, как правило, тоже.
Итак, блондинка спрыгнула с последней ступеньки и подошла к багажному отделению. Помогать доставать сумки никто ей не собирался. Но Мэнди этого и не ждала. Она сама почти полностью забралась вниз, оставив снаружи пятки и пятую точку. Покорячившись немного и изрядно повеселив и подзадорив водителя на пару с парой студентов мужского пола, она все-таки извлекла на свет две сумки и один рюкзак, перекинула все это через плечо и потащилась через двор к зданию общежития.
Хоть бы одна сволочь предложила помочь, - злилась Мэн, хотя понимала, что сама виновата. ибо если бы она была чуть более дружелюбной и менее гордой, то ей при ее-то внешности не составило бы труда найти незадачливого помощника.

А пока Билли ржал, как ненормальный, Аманда смотрела на него взглядом а-ля "совсем с катушек слетел" – то есть брови высоко подняты, а на лбу образовались складки. Она не понимала, что такого смешного сказал этот "больной придурок". Впрочем, первый эпитет объяснял многое. И по мере того, как МакКей продолжал хохотать, брови Мэнди сходились все ближе и ближе. На лице ее не было ни тени улыбки. Единственное, что ей сейчас хотелось бы узнать - он со всеми так жесток или только с ней? За что такая честь?
- Откуда вообще такая информация? - это тоже интересовало девушку. Ведь неспроста он завел этот разговор.
- Совсем недавно ты не верил в существование моего парня, а сейчас называешь меня... шлюхой? Как это понимать? Что изменилось? Томатный сок залил те жалкие остатки, что когда-то назывались мозгами?
А вот когда МакКей недвмусленно намекнул на то, кем он считает Мэнди, лицо девушки моментально изменилось - теперь на нем было написано удивление и даже изумление. Она не понимала, чем заслужила подобные сравнения, ведь одевалась скромнее некуда, красилась - тоже, вела себя - тише воды ниже травы. Почему вдруг из заучки она превратилась в распутную девку?
- Такие как я обходят стороной таких типов, как ты, - отозвалась Мэнди и наклонилась, чтобы взять сумки. К несчастью, она не предусмотрела такой дерзости от молодого человека, а потому лапанье лишило ее не только дара речи, но и всяческих мыслей по поводу того, как следует действовать дальше. Мэнди даже не способна была воспрепятствовать действиям МакКея.
- Ты! Да как ты смеешь! - она аж задыхалась от гнева. Кулачки сами собой разжались, и сумки с глухим стуком упали на землю. Колдуэлл попыталась толкнуть Билли, но у сгорающей со стыда девушки на это было не так уж много сил.
- Наглец! Подонок! Иди, лапай тех, кто тебе это позволяет! Сними себе девочку на ночь, а меня оставь в покое!
Она и забыла, что мгновние назад МакКей ее передразнивал как раз по поводу этого выражения. Но наглости послать парня в мягкое место у Мэн не доставало. Все же он не настолько вывел ее из себя. Конечно, его прикосновение смутило Колдуэлл, но больше бесили слова и эти дурацкие злобные ухмылки, от которых становилось не по себе.
- А лучше - найди себе существо по уму! Макака как раз подойдет!
А дальше последовало признание, которое, надо признать, сбило девушку с толку.
- И даже не отрицает! Так вот, для особо тупых повторяю: Оставь! Меня! В! Покое! Такие как ты годятся лишь для того, чтобы вытирать о них ноги! И неудивительно, что у тебя нет подружки, - теперь Колдуэлл решила бить в больное место.
- Девушки тебя не любят! Они тебя терпят, а про себя думают о том, какой ты жалкий в этой своей... манере... - презрительный взгляд. - Манере казаться выше всяческих предрассудков!

Не получив ответы на свои вопросы, Мэнди разозлилась. Мало того, что он ее оскорбляет, так еще и причин не объясняет! Больше всего девушка ненавидела голословные обвинения. Она предпочитала аргументированный бой, правда, до тех пор, пока эти самые аргументы оставались. У Билли же их, похоже, никогда не было. Он наезжал, не заботясь об объяснении. Хотя, с другой стороны, кто она ему такая, чтобы он объяснял мотивы своих поступков?
- Я ухожу, - успела предупредить Аманда за секунду до того, как к ее груди протянулась загребущая рука. А как, скажите на милость, она должна была возражать, если обе руки до этого были заняты сумками, так что Мэн не могла даже дернуться или выставить руки в защитной позиции, а теперь... Теперь уже было поздно.
- Я не возражаю?! - возмутилась Колдуэлл. - Да меня от тебя тошнит, придурок!
А потом случилось и вовсе непредсказуемое событие. Девушка была так напуганна пролетевшим в милиметре от ее уха ножа, что перестала дышать, не говоря уже про то, что на время забыла о способности говорить. Глаза ее были широко распахнуты. А в мозгу крутилась лишь одна мысль о том, что МакКей хотел ее убить. Хотя если бы действительно хотел, то вряд ли бы промахнулся. Воспользовавшись замешательством Колдуэлл, он оттащил ее к тому самому злополучному дереву. Краем глаза девушка видела нож, грозящий оставить ее без одного из самого драгоценного органа - уха. Больше всего она боялась потерять не руку или ногу, и даже не грудь, а уши или глаза, ведь без них жизнь бы точно стала неполноценной, лишив возможности заниматься любимым делом - музыкой, пусть на уровне всего лишь любителя.
- Отпусти меня, не то я закричу, - пригрозила Аманда с нескрываемой злобой в голосе. Она уперлась ручками в грудь Билли и попыталась его оттолкнуть.
Сильный, зараза, - промелькнуло в голове.
Воспользовавшись тем, что МакКей держал ее за грудки, оставив свободными руки, блондинка залепила ему слабую пощечину. Не то чтобы у нее силенок не хватало, но почему-то она не считала эту ситуацию критической, а потому не спешила бороться в полную силу. Да еще и этот металлический блеск ножа, заставлял держаться в подчиненном положении.
- Ты сам позволяешь, - у Колдуэлл было другое оружие - слово.
- Ты просто не знаешь, на что способна женская хитрость. Ты думаешь, это ты получаешь, что хочешь, а на самом деле... Они тебя просто используют. Так, как и ты их. На одну ночь! А потом рассказывают подружкам в подробностях о том, как ты был ужасен, - девушка рисковала. Она била по самому больному месту любого мужчины - по его самолюбию.
- Они смеются над тобой! Над тем, как ты петушишься, а на самом деле ничего не стоишь, - шипела Аманда в лицо Билли, понимая, что нащупала его больное место.
- Хочешь, чтобы и я так поступила? Я ведь ничем не лучше их. Так? Я ведь тоже готова лечь с тобой в постель по первому твоему предложению. Так? Чего ты от меня ждешь? Чтобы я призналась, что да, я - шлюха, дающая всем подряд? Суть того, что я есть, от этих слов не изменится. Или тебя задевает, что в первый раз в жизни ты не можешь получить то, что хочешь?
Аманда льстила себе, считая, что Билли клонит лишь в одну сторону - чтобы потом "завалить ее".

У Билли было сухое телосложение, по которому невозможно было догадаться о его силе. И в этом было его преимущество над соперником. А злость, ярость и другие эмоции лишь увеличивали эту силу.
Аманда не была настолько глупа, чтобы рисковать своими ушами и кричать. Она верно истолковала угрожающий взгляд МакКея. Девушка была не в том положении, чтобы диктовать свои условия, но и сдаваться она не собиралась. Пока угроза не становилась явной, Мэнди не боялась расстаться с жизнью. Что у нее было хорошего, ради чего стоило бы оставаться на земле? Колдуэлл частенько задумывалась о смерти, о том, какое это решение всех проблем, о том, что требуется большое мужество, чтобы лишить себя такого удовольствия, как жизнь. Но с другой стороны, только трус может отвергнуть жизнь, какой бы сложной она ни была. Девушка думала о том, какова была бы жизнь остальных людей, вольно или невольно связанных с Амандой, если бы ее не существовало на свете. Почему-то Мэнди сомневалась, что кто-нибудь искренне опечалится, если она вдруг умрет. Разве что только родители будут безутешно рыдать. И то... иногда сомнения в этом брали верх.
- Я и так девчонка! - выкрикнула девушка.
- А ты - жалкий трус, который может нападать на беззащитную девушку! Ты - слабак, поднимающий руку на девушку!
Но похоже, Билли было абсолютно все равно, что она там выкрикивала. Если ему надоела ее болтовня, почему же он не оставлял ее в покое, а провоцировал на все новые и новые гневные монологи, остающиеся без ответа?
И вообще, почему так несправедливо? Почему, когда он дрался с Маккензи, вмешался мистер Смит, а сейчас, когда откровенно угрожали слабому полу, ни одна сволочь не поинтересовалась, что происходит? Хорошо еще, что Аманда не могла читать мыслей, иначе она бы ужаснулась. Но бегающие то к ножу, то к ней глазки не укрылись от внимания Колдуэлл. В следующую секунду девушка почувствовала сильный рывок, а затем... острая боль прорезала спину. Мэнди негромко вскрикнула и поморщилась от боли. Так и хребет сломать можно. В глазах застыли слезы боли. Девушка изо всех сил закусила нижнюю губу, чтобы сконцентрироваться на этой боли и не дать той, другой, взять над собою верх. Кроме того, это помогало держать себя в руках и не распускать нюни, как какая-то слабачка.
- Чтооо? - при чем тут ее волосы? Предложение Билли, по мнению Аманды, было лишено всякой логики.
- Ты - псих! Больной псих!
Колдуэлл была уверена, что на спине останутся синяки. Уже не в первый раз она чувствовала чисто физическую боль по вине МакКея. Девушка с силой толкнула Билли. Сейчас ей хотелось причинить ему как можно больше боли. Она воспользовалась моментом и запустила ногти в кожу на самом чувствительном участке - шее. Руку или плечо пробить бы не удалось из-за плотного материала куртки, да и не было времени на обдумывание.
- Ненавижу тебя!

Хохот Билли только еще больше укрепил Аманду в ее подозрениях относительно не совсем здорового ума МакКея. Но затем последовала вполне нормальная и закономерная реакция. Он разозлился. Перестал делать равнодушный вид и разозлился. В общем-то именно этого девушка и добивалась. Только когда она кидалась на молодого бунтаря, она даже не предполагала, чем кончится дело.
- Не твое дело! - огрызнулась Мэн.
Действительно, не стоило просвещать постороннего человека о том, что ей жизнь уже и не мила стала. Родители практически не разговаривали, сестра сбежала в Европу, скинув на плечи младшенькой Колдуэлл непосильный груз, а как бы парень, с которым она как бы встречалась, так и не звонил после их последнего разговора почти четыре месяца назад. Что касается Бена, то... девушка не принимала его интерес всерьез. Уже при первой встрече он дал понять, что ему нужно. И хотя Мэн заверила его, что не сможет ему этого дать, молодой человек продолжал приглашать ее на свидания, во время которых изредка и, надо отдать ему должное, довольно аккуратно продолжал намекать на нечто большее. Бен знал толк в девушках и умел с ними обращаться, не стесняясь, использовал комплименты, чтобы вешать лапшу на уши. Аманда слушала и кивала с легкой улыбкой, из-за чего он ошибочно полагал, что она - наивная дурочка и что он близок к достижению своей цели. И уж конечно, она ничегошеньки не рассказала про себя. А потому все, о чем рассказывал Бен Билли - вранье. В его словах не было ни слова правды.
Это я к чему веду? А к тому, что Аманда Колдуэлл в свои семнадцать лет успела разочароваться в жизни и не имела никакого запала, чтобы к чему-то стремиться. Она смирилась с ролью отцовской сиделки.
А в следующий момент Мэнди лишилась части ногтя. В ее глазах светился неподдельный ужас.
- Ай! Больно же! Что...? Что ты..? Что ты сделал?! Психопат! Придурок ненормальный! Ты сломал мне ноготь! - но не это шокировало девушку, а то, как он это сделал.
- Ты откусил..! - да здравствует Капитан Очевидность!
- Пошел ты, индюк набитый!
Аманда сжала "травмированный" палец, будто из него шла кровь. А в голове крутилась лишь одна мысль о том, как бы отомстить Билли. Она послала его, но уходить стала сама. Девушка быстрым шагом направилась к брошенным неподалеку сумкам.